Интервью Алана Уайлдера в передаче 'Аргентум' на радио 'Эхо Москвы'

Александр Плющев (АП): Доброй ночи. С вами Александр Плющев и Лариса Ясногородская.

Лариса Ясногородская (ЛЯ): Привет!

АП: Сегодня у нас необычный выпуск программы.

ЛЯ: Сегодня у нас записанный выпуск программы!

АП: Что бывает крайне редко, но крайне метко. С другой стороны, записываем мы только интересных людей, согласись!

ЛЯ: Это того стоит!

АП: Тем более, что обстоятельства нас вынуждали.

ЛЯ: Обстоятельства вы сами знаете какие. Уже которую неделю мы говорим вы эфире про эти обстоятельства. Были выборы в последнюю неделю, и не было «Аргентума».

АП: Поэтому интервью ждало своего часа целую неделю. Сегодня у нас в гостях Алан Уайлдер. Алан Уайлдер – человек, который 12 лет отыграл в группе Depeche Mode. И 12 лет уже не играет там, и даже больше этого срока занимается собственным проектом Recoil. Эта музыка, наверное, не очень похожа на то, что представляет Depeche Mode, но кто-то найдет какие-то пересекающиеся параллели. «Пересекающиеся параллели»! Хорошо я сказал, правда?! Но, тем не менее. Вы сегодня сможете оценить и самого Алана Уайлдера, и его музыку. Во-первых, позвольте Вам выразить свои соболезнования по поводу того, что сборная Англии не попала в финальную часть Чемпионата Европы. Мы тоже хотели бы, чтобы родоначальники футбола попали в это число, но, к сожалению, пути наших сборных пересеклись. Поверьте, мы искренне Вам сочувствуем.

Алан Уайлдер (АУ): Это даже быстрее, чем на вчерашнем интервью эта тема поднялась. Вы прямо сразу с этого начали.

АП: Ну да. Вы следили за сборной Англии?

АУ: Да, я вообще большой футбольный фанат. Конечно же, я был очень расстроен, когда мы проиграли. Но мы более или менее спокойно к этому отнеслись, потому что потом Россия проиграла Израилю. Мы не очень сильно переживаем, что Россия выиграла, потому что Англия, на самом деле, еще хуже.

АП: Вы смотрите по телевизору что-то, кроме футбола?

АУ: Я очень много смотрю спортивных программ по телевизору, буду честным: футбол - нет. Мы сами играем в теннис, например. И в России этот спорт популярен, насколько я знаю. Вот почему, например, в России столько великолепных игроков, а в Англии их в таком количестве нет.

АП: Потому что у вас есть стадион – Уимблдон.

АУ: Да, есть хороший стадион, но нет хороших игроков.

АП: Как насчет документальных фильмов по телевизору? Я читал, что Вы к одному из них писали музыку.

АУ: Да, был такой документальный фильм о том, что двигает человеком, когда он совершает преступление. Я писал к этому фильму музыку. Я и моя жена, которая сейчас находится в студии, любим смотреть документальные фильмы.

ЛЯ: Ваш альбом SubHuman, название которого можно перевести на русский как «Недочеловек», вышел этим летом. Вы приехали с таким неслабым опозданием, чтобы представить его в России. Почему так получилось?

АУ: Потому что пока страны раскрутятся, пока они «въедут в тему», проходит какое-то время с момента нормального релиза до момента, пока люди послушают музыку. SubHuman, «Недочеловек», пока представляет российское издание, оно вышло несколько позднее, чем западные издания. Мы пока ездили на презентации в другие страны. Весь этот процесс подготовки занял много времени. Я 27 лет в музыке, и все эти 27 лет желал приехать. Наконец-то сбылось. Вот эта маленькая разница с даты релиза до момента приезда по сравнению с 27 годами – ничто! Вообще, я ленивый.

ЛЯ: Честность – это важно. Кто такой недочеловек, чьим именем Вы назвали альбом?

АУ: Сложно сказать, откуда пришло четкое определение недочеловека, откуда корни. Некоторые говорят, что это определение пришло от Ницше. Если переводить это дословно: это ниже, чем человек, это то, что до человека. Многие люди ассоциируют этот термин с нацизмом, так его определяют. Мне кажется, что сейчас это очень актуально. Нацизм уже далеко, но если посмотреть, что происходит вокруг, - вот это как раз имеет отношение к этому термину. Это очень сильное слово, и оно привлекает внимание.

ЛЯ: Вы понимали кого-то конкретного под этим словом?

АУ: Самое важное, что этот термин можно с очень многими вещами соотнести. Этот термин имеет отношение как к просто любой человеческой жизни (посмотрите вокруг, присмотритесь к своему соседу), так и очень хорошо он соотносится в глобальном смысле: когда группа людей, класс унижает других людей.

ЛЯ: Но это определенно отрицательное слово?

АУ: О да!

АП: Расскажите о Вашей поездке в Москву. Она первая, что Вы успели сделать, что посмотреть?

АУ: Да, это первая поездка. Я не могу сейчас поделиться каким-то огромным количеством впечатлений, потому что было не очень много времени – только два дня. Мы посетили стандартные места: Красную площадь и т.д. Многое не успели осмотреть. Для большинства англичан Россия – это что-то очень темное, мистическое, загадочное. Не очень много известно о тех изменениях, которые здесь происходят и произошли. Как это часто случается, когда вы представляли себе одно, а впечатления, которые вы получаете, когда приезжаете, совсем другие. Очень нравится кириллица: как пишутся русские слова, какими буквами.

АП: Я еще хотел узнать об официальных мероприятиях. Насколько я знаю, Вы встречались с Вашими поклонниками?

АУ: Как раз перед тем как мы приехали на запись интервью, у нас произошло официальное мероприятие – автограф-сессия на студии «Союз». Мы не знали, что ожидать, но все прошло замечательно: было огромное количество людей. Мне кажется, порядка тысячи человек пришло. Они были очень вежливы, с энтузиазмом отнеслись к происходящему. Еще Оксана организовала несколько интервью. Сегодня ночью состоится презентация альбома в клубе «Strange», это следующее мероприятие. Я не буду играть или выступать живьем. Я планирую встретиться с фанатами, пообщаться, поотвечать на вопросы. Вот примерно такой план.

АП: Я слышал, что на эту вечеринку ужасно дорогие билеты. Я воспользуюсь своим служебным положением и попрошу Вас прямо здесь поставить автограф на диске, который у меня имеется. Я слышал также, что поклонники организовали сбор подписей под петицией выпустить в качестве сингла одну из композиций. Разовая ли эта акция, или они часто так делают? Как Вы вообще взаимодействуете со своими поклонниками?

АУ: Они вообще фанаты Depeche Mode, в связи с этим они и мои фанаты. Они всегда были очень фанатичны. Я не знаю, почему, но они очень одержимы. Есть такая часть фанатов, которые хотят, чтобы у них в коллекциях было все-все. Когда Вы 20 лет собирали все релизы, все диски, и когда Вы узнаете, что очередной сингл будет только в интернете, а не на каких-то носителях, конечно, Вы расстраиваетесь. Я бы тоже так же расстроился, когда бы узнал, что так происходит. Я не хочу, чтобы это была просто цифровая музыка, которую можно только загрузить. Мне нравится ощущать вещи тактильно.

АП: Может быть, поэтому Вы выпускаете и на виниле диски?

АУ: Звук винила очень хороший, и оформление всегда очень красиво выглядит.

[Звучит композиция Алана Уайлдера]

АП: Я бы хотел немножечко вернуться к взаимоотношению с поклонниками. Я бы хотел рассказать одну маленькую историю. Я тоже среди поклонников. Я никогда этого не делал, но сейчас сделаю. Я хочу, воспользуясь радио, передать благодарность моему другу Саше Доброву, который в свое время (мы учились классе в восьмом, это был 1985-86 год): он дал мне кассету с Depeche Mode. Благодаря этому я не только познакомился с Depeche Mode, но и – позже - с музыкой Алана Уайлдера. Он просил также поблагодарить Вас за все, что Вы сделали как в Depeche Mode, так и отдельно. Без темы Depeche Mode мы никак не сможем обойтись в сегодняшней передаче. Вы 12 лет играли в этой группе и уже 12 лет не играете. Можно ли сравнить эти периоды? Какой Вы видите лучшим для себя, более гармоничным?

АУ: Проект Recoil существует дольше, чем моя карьера в Depeche Mode. Уже боле 20 лет.

ЛЯ: Да, с 1986 года.

АУ: Я начал этот проект еще во время моей карьеры в Depeche Mode, но он был в сторонке. Я сильно им не занимался в то время, конечно. Когда я решил посвятить себя только этому проекту, я уже решил для себя, что в группе я больше не могу быть. Я занялся этим проектом более серьезно, чем это было, когда я играл в Depeche Mode. Если сравнивать, то Recoil - это менее коммерческий проект, менее поп-ориентированный проект, чем Depeche Mode: это более сложная, более темная и глубокая музыка. То, как я работаю над этим проектом, совершенно не похоже на то, как я работал в Depeche Mode. Когда я работал в Depeche Mode, то решения во время записи принимались коллективно - что записывать, что не записывать. Recoil - это мой собственный проект. И хотя я всегда приглашаю музыкантов работать над моей музыкой, но последнее слово всегда за мной - это мой проект.

ЛЯ: А как изменился Recoil за 20 лет? Это же огромный срок! Как он менялся и не наскучил ли Вам?

АУ: Нет, не наскучил. Нету границ у этого проекта. Я могу записывать музыку в любом направлении, в каком захочу. И вот почему я, собственно, этим и занялся и хочу это делать. В определенный момент мне надоело быть в группе, и я захотел работать сам. Я работаю со многими разными музыкантами, приглашаю новых вокалистов на каждый свой новый альбом. Приходит все время новая энергия, и новое направление моей музыке дается.

АП: Есть ли груз на плечах Depeche Mode? Вы уже упомянули, что среди Ваших поклонников огромное количество поклонников группы Depeche Mode. Нет ли некой обиды, что Вас очень ассоциируют с этой группой, и этот шлейф за Вами тянется?

АУ: У меня вообще нет никаких проблем с этим. Я очень благодарен за те годы, что я был в Depeche Mode. Я вспоминаю это очень тепло. Мне было очень классно в то время. Я пожинаю сейчас плоды того, что я делал в группе. Я могу сейчас заниматься тем, благодаря своему опыту работы в группе, чем я сейчас занимаюсь. Я не думаю о коммерческой стороне вопроса. Я занимаюсь тем, чем хочу, благодаря тому опыту. Это совершенно некоммерческий проект, и без этого бэк-граунда, без этого опыта работы предыдущего, было бы сложно работать над таким проектом, популяризировать его среди людей. Тем более в наше время, когда продажи дисков падают, и люди не могут придерживаться того направления, которое им по сердцу, и должны придерживаться других веяний. Мне очень повезло, потому что, если я вынужден, я могу сам спонсировать свой проект.

АП: То есть, 12 лет опыта работы в группе, для того чтобы долгие годы потом работать в проекте некоммерческом.

АУ: Да, да. Каким-то образом - да.

[Звучит композиция Алана Уайлдера]

ЛЯ: Получается, что Вы последние 12 лет работали в некоммерческом проекте. У Вас нет много того, что Вы имели раньше - огромных стадионных проектов, огромного количества поклонников. Сильно ли изменилась Ваша жизнь? Вы не скучаете по тому, что было в бытовом плане, в плане людей, которые Вас окружали, событий?

АУ: Иногда – да, конечно. Но в большинстве случаев - нет. Наоборот, в большинстве случаев я счастлив от того, что моя жизнь сейчас идет более простым путем. Когда я был в Depeche Mode, я не мог иметь семью. А сейчас я наслаждаюсь, что у меня есть дети. У меня более расслабленная жизнь сейчас. Но я бы солгал, если бы я не сказал, что иногда наступают такие времена, когда я вспоминаю и скучаю о том, что было. Мне очень нравилось ездить в туры.

АП: Я хотел добавить к вопросу: Вы скорее интроверт или экстраверт? Мне кажется, это международные понятия. То есть, Вы - человек, который любит заводить публику или наблюдать за спектаклем? Вы любите быть на сцене или в зрительном зале?

АУ: Я более интроверт. Если только водочки не выпью. Во мне вообще несколько персоналий живут. У них даже собственные имена.

ЛЯ: Они ссорятся между собой?

АУ: У каждого свой характер. Это неправильный Феллини и его брат. Рон Феллини и Стен Феллини. Но Стен не очень часто появляется. Он опасен.

АП: Очень интересно! Они вместе существуют или по очереди?

АУ: Художественная часть – это Рон. Это комбинация. Рон – очень агрессивный, очень неприятный тип. А Стен – вообще в тюрьме. Когда-нибудь его выпустят.

ЛЯ: А с кем предпочитает общаться Ваша супруга?

АУ: Хороший вопрос! Надо спросить ее. С кем ты предпочитаешь общаться?

Хепзиба Сесса: Я видела Стена только дважды. Он ужасен!

АП: Здорово! Какая интересная у вас жизнь.

ЛЯ: Давайте попробуем закрыть тему Depeche Mode. Общаетесь ли Вы с бывшими коллегами по группе? Следите ли Вы за творческой деятельностью Depeche Mode?

АУ: Не очень много. Немного с Дейвом. Видел его, когда он выступал с первым сольником. Но мы не очень много общаемся. Я еще не очень внимательно слушал последний альбом Дейва.

АП: Если бы я знал, я бы для Вас захватил!

АУ: Очень интересно, что у него получилось на этот раз.

ЛЯ: Все больше попсовых групп сейчас объединяются для совместных каких-то выступлений. Например, Spice Girls. Не обсуждали ли вы это? Может быть, из каких-то благотворительных целей?

АУ: Это не обсуждалось даже. Но очень много объединяются. Например, Led Zeppelin объединились сейчас для концерта. Но я считаю, что они все это делают из-за денег. Может быть, когда наступят действительно трудные времена… Но планов таких пока не существует.

АП: А сами-то пойдете на концерт Led Zeppelin, о котором все говорят?

АУ: Нет, не пойду. Но хотелось бы. На самом деле, я не очень хочу видеть их в 56-летнем возрасте, в котором они сейчас. Я обожал Led Zeppelin. Какое-то время назад я видел Планта на сольных вступлениях. Но это уже не то, конечно.

АП: Что сами слушаете? На какие концерты сами ходите?

АУ: Я различную музыку слушаю. Старую музыку. Люблю порыться в своей коллекции и поставить что-нибудь из старой музыки. Я, безусловно, слушаю и новую музыку. Но я люблю именно старые какие-то вещи: джазовые, блюзовые. Все слушаю.

АП: Кстати, о музыке. Наш век – эра взрыва мультимедиа. Выживет ли в наш век звук без сопровождения картинки, без каких-то тактильных эффектов. Тот звук, к которому мы привыкли, останется в ближайшие годы?

АУ: Я считаю, что музыка выживет в любом случае, потому что она на подсознание людей очень сильное влияние оказывает. В каком бы формате она ни появлялась, у нее в любом случае очень сильное воздействие на человека. Несмотря на то что выходит очень много музыки, которую можно скачивать, менять различные форматы. Мы знаем последний пример – Radiohead. Люди ищут различные пути, маркетинговые ходы, чтобы представлять музыку.

АП: Для наших слушателей я поясню, что Radiohead не продавали свой альбом, а выложили его в интернете: его можно было скачать бесплатно, а можно было заплатить сколько хочешь. Эти первые дни акции принесли более двух миллионов долларов.

АУ: На самом деле, очень интересно посмотреть, куда все это приведет, что случится с рекорд-компаниями со временем: смогут ли они адаптироваться к изменившимся условиям, будут ли люди самостоятельно выбирать, или им будут навязывать, что купить. Посмотрим. Очень интересный вопрос. Я, как артист, даже не знаю, что сказать. Но музыка в чистом понятии, конечно же не исчезнет.

ЛЯ: Как бы Вам хотелись, чтобы развивались события: рекорд-компании должны умереть и перестать навязывать свое мнение покупателям, слушателям?

АУ: Когда большинство людей слышат, что у рекорд-компаний сейчас кризис, они радуются этой ситуации. У них такое отношение: да пошли все эти рекорд-компании. Но я не думаю так, потому что у меня очень хорошие отношения с моей рекорд-компанией Mute. Я вижу, что рекорд-компании играют очень важную роль для артиста. Я не говорю о тех рекорд-компаниях, которые пачками создают бойз-бэнды. Я говорю о тех рекорд-компаниях, которые правильно выбирают артиста. Если это делать правильно, то это работает хорошо. Мне кажется, что рекод-компании будут продолжать свое существование, но их деятельность изменится как-то.

АП: С тех пор как Вы ушли из Depeche Mode, Вы не ушли из рекорд-компании, в которой они записывались.

АУ: Да. Но в Mute у нас полная творческая свобода. Иногда, может быть, мы не получаем тех денег, которые нам нужны, но у меня очень хорошие отношения с Дениэлом Миллером, главой Mute.

АП: Слушайте! Как это знакомо! Все устраивает, только денег не хватает.

АУ: Да.

АП: А Вы сейчас находитесь в гармонии с самим собой?

АУ: Я бы хотел быть в гармонии с самим собой, но этого не так легко достичь. Я вообще больше на нервняке, чем расслаблен. Я не могу сказать, что я наслаждаюсь старением: мне не доставляет удовольствие становиться старше год от года.

ЛЯ: Алан, я хочу спросить у Вас о Ваших детях - сколько им лет?

АУ: У меня дочка Пэрис, ей 12 лет, и сын Стэнли, ему 6 лет.

ЛЯ: А что они слушают? Они слушают Вашу музыку?

АУ: Пэрис – фанатка такой подростковой музыки. Стэн любит Diaolog Group. Но они слушают Recoil. Когда мы записывали Recoil, Пэрис его слушала столько раз!

АП: Друзья слушают Вашу музыку? Вы ее обсуждаете?

АУ: Некоторые из них – конечно. Но это от очень многого зависит. У нас просто очень много различных друзей: некоторые из них более заинтересованы в музыке, некоторые – менее.

[Звучит композиция Алана Уайлдера]

АП: Ну что же, я бы хотел поблагодарить Алана Уайлдера за интервью и выразить надежду на то, что сборная Англии в отборочном цикле Чемпионата Мира, где она уже не попала в одну группу со сборной России, все-таки преодолеет квалификационный турнир.

АУ: Самое хорошее, что Россия прошла, а Англия не прошла. Хорошее в этом то, что, наконец, уволят менеджера, который был абсолютно бесполезен на своем посту. Сейчас очень большие дебаты по поводу того, кто должен быть на этом посту. Это может быть Жозе Мауриньо, который управлял Челси – мы его в Англии называем Челсский. Но это дало стимул тому, что английский футбол может сейчас продвинуться и подняться до какого-то нового уровня.

АП: Надеюсь, все-таки, что на Чемпионате Мира мы увидим сборную Англии.

АУ: Спасибо!

ЛЯ: Спасибо большое, Алан Уайлдер! Оксана Кержакова [переводчик] нам помогала.

АП: «Аргентум» ждет вас через неделю.

ЛЯ: Прямой.

АП: Я надеюсь.

ЛЯ: Я тоже. Пока!

Автор: Александр Плющев, Лариса Ясногородская
Оригинал интервью: www.echo.msk.ru